Как-то раз молодой птицелов с вечера навострил поставухи - сети на перепёлок, а утром отправился их проверять. Пришёл на конопляник, куда слеталось множество птиц, - и не поверил своим глазам: в силках билась прекрасная девушка. Лик у неё был женский, а тело птичье.
Потемнело в глазах у юноши от её красоты.
- Как зовут тебя? – спрашивает.
- Алконост, - отвечала девушка.
Хотел было птицелов поцеловать пленницу, но дева закрылась руками-крыльями и принялась плакать и причитать, уверяя, что после того, как поцелует её человек, она навсегда утратит волшебную силу и больше никогда не сможет взлетать в небеса, а на земле её придёт погибель.
- Отпусти меня, - говорила птицедева, а взамен проси чего хочешь, исполню любое желания!
Задумался юноша: чего пожелать? Богатство?- оно иссякнет. Любви красавиц? – они изменят…
- Хочу при жизни изведать райского блаженства!- воскликнул наконец птицелов.
В тот же миг зашумело в его ушах, потемнело в очах, земля ушла из под ног и засвистел вокруг ветер. Через миг он увидел себя в светлой и необыкновенной стране. Это был Ирий – небесное царство по ту сторону облаков. В Ирии обитали крылатые души умерших. Кругом благоухали поющие цветы, струились ручьи с живой водой. Алконост пела сладкие песни, от которых на земле наступала солнечная погода. Всё вокруг было прекрасно, и юноша понял, что достиг предела своих желаний.
Однажды он задремал под деревом, но был разбужен вороном.
- Что ты делаешь в Ирии, бескрылый? Что ищешь среди мёртвых, живой? Ты ещё не изведал любви и счастья, которые отмеривает судьба полной мерою, зачем ты добровольно поспешил проститься с радостями жизни? Немедленно возвращайся в родные края!
Спохватился птицелов. Сказать по правде, безделье начинало ему надоедать, здешние летающие красавицы не обращали на него внимания, а яблочки райские уже приелись. Но ведь не станешь в раю ловить райских птиц, чтобы сварить себе похлёбку!
- Я бы рад воротиться, - сказал он робко. Но как отыскать дорогу обратно?
- Так и быть, - ворчливо каркнул ворон, - я тебя выведу в мир людей. В награду за то, что твой прапрадед – тоже птицелов - выпустил меня однажды из сетей.
- Прапрадед? - не поверил юноша. – Но как же… когда же… быть того не может!
- Может, может! – кивнула вещая птица. – Разве ты не знаешь, что мы, вороны, живём триста лет? Теперь закрой глаза и возьмись за мой хвост.
Юноша зажмурился покрепче… засвистели ветры вокруг него… и через миг он ощутил под ногами твёрдую землю. Открыл глаза – и оказался на той самой поляне, где перепёлки клевали коноплю.
Он воротился домой, дожил до глубокой старости и лишь на исходе жизни рассказал об Ирии – райской обители, куда его завлекла сладкими песнями птицедева Алконост.
Алконост – чудесная птица, жительница Ирия – славянского рая.
Лик у неё женский, тело же птичье, а голос сладок, как сама любовь. Услышавший пение Алконоста от восторга может забыть всё на свете, но зла от неё людям нет, в отличие от её подруги птицы Сирин. Алконост несёт яйца «на крае моря», но не высиживает их, а погружает в морскую глубину. В эту пору семь дней стоит безветренная погода – пока не вылупятся птенцы.
Славянский миф об Алконосте сходен с древнегреческим сказанием о девушке Алкионе, превращенной богами в зимородка.